Удар, удар, еще удар, еще удар и…вот,
Барак Обама (Вашингтон), проводит апперкот
Холодало. Мороз щипал за щеки. Я забежал в кафе перекусить.«Голубушка, а принеси мне спагетти Нери, люблю я, знаешь, это сочетание белого на черном, и соуса сливочного побольше. Ты уж расстарайся, красавица, не обижу, не поскуплюсь на щедрые чаевые». Ну, как щедрые - в рамках разумного, конечно. Но неожиданно, что-то меня встревожило, я бросил быстрый, как молния, взгляд, на официанта, и интуиция меня не подвела. Наверняка случилось, что-то страшное….
Голубенькие глазки наполнились влагой, захлопали пушистые ресницы, губки задрожали. «Вы что, не знаете, у нас же санкции!!! И спагетти Нери, этот шедевр итальянских кулинаров, эту восхитительную пасту, пропитываемую чернилами каракатиц, которых специально ловят ночью, (злые они ночью, и чернила у них более нажористые) из-за санкций больше не поставляют в Россию!!!»
Я вскочил, скомкал салфетку и бросился прочь. Повернул направо и побежал по заснеженной московской улице, расстегнутый, не обращая уже никакого внимание на мороз. Мимо пролетали одна за одной бездушные многоэтажки элитного московского района «Митино». «Спагетти Нери, спагетти Нери, - пульсировало мозгу,- спагетти Нери больше не поставляют в Россию, и, может быть, мне больше никогда не удастся еще раз ощутить во рту их восхитительный вкус, никогда». Отчаянье сжало мое сердце. Выручил таксист, сказал: «Брат, я смотрю, ты торопишься, а я тебе могу помочь, выручить, так сказать, подвезти до дома». Ну, как выручить, за 750 рублей - это же, считай, выручил. Смешные деньги. «Тут ехать от Митино до Красногорска в темное время суток мимо кладбища очень опасно, сам понимаешь, так что 750 рублей за такой маршрут - это, считай, бесплатно».
Ехал в машине, много думал. Слышал, что продукцию компании Apple тоже могут запретить к поставкам в Россию, инстинктивно сунул руку в карман, проверить на месте ли друг, ну в смысле мой iPhone 6, приобретенный через интернет-магазин Sales American Storе. Это - то радостное чувство, которое доступно только продвинутым и современным людям, когда ты успел выдернуть деньги из пирамиды, а другие нет, вот лошье и лузеры, надо вовремя проводить оптимизацию инвестиционного портфеля от высокорискового в сторону оптимизации и снижения рисков, плюс деверсификацию и хеджирование, это как известно знает любой таджик в Красногорске. У нас, чай, не совок, а современные рыночные отношения - либерализм и монетизация льгот. И ,вообще, все у нас в России сейчас монетизация. Так что в пирамиду надо заходить в ее начале, а не в конце. Фишку надо сечь.
Призывно мигнула огнями вывеска бюджетного магазина «Азбука вкуса». Бывало тогда еще, до санкций, ходил я неспешно, выбирал там довольно неплохие продукты. Говорят, что подвяленные на солнце помидоры из Италии тоже запретили. Удар за ударом, и каждый страшней другого. Я вскипел. У меня сжались кулаки: надо же что-то делать, не может же один человек из-за своих амбиций, из-за этого проклятого Крыма и Украины, сделавшей правильный европейский выбор, делать несчастной жизни миллионов людей, и ведь именно тех людей, которые своей креативностью и талантом делают жизнь в этой стране не такой омерзительной.
Задавили протест, сатрапы, а ведь блеснул лучик надежды тогда на Болотной. На мне был белый плащ, тогда в моей жизни еще была Аня. Мы в ночь перед протестом вместе несколько кривовато нарисовали плакат «Путин, хватит чуровать», с которым стояли на мосту тогда, в январе 2012, на этой точке перелома судьбы России. Вскоре после Болотной, когда накатило опустошение, Аня ушла, назвав меня самовлюбленным, инфантильным эгоистом. Так много слов, и все обидные.
Мелькнула мысль, что дома в кастрюльке в холодильнике стоят вчерашние щи. Вспомнилось из голодного студенчества, как сокурсник Серега Гордеев возражал на перечисление товарищей по общаге разносолов фразой: «Это что, это все ерунда, вы, щи вчерашние не знаете, не цените, а значит, разговаривать с вами про русскую кухню считаю делом бесполезным и антинаучным».
Нагрел, налил в тарелку, обжигая пальцы вытащил сахарную мозговую кость с добрым куском мяса на ней, выдавил на краешек тарелки горчичку, порезал черного бородинского хлеба, почистил луковку, отважным движением консервного ключа вскрыл банку с хрустящими огурчиками, порезал сало с прослоечкой. Запотевшая тара, подчиняясь духу гармонии поманила из темной глубины закрытого холодильника. Подумалось, что на столе сейчас гармония, а дисгармония в том, что у меня есть права, а машины нет, и это позволяет полностью насладиться гармонией спонтанно накрытого стола.
Представилось, как у моего товарища Руслана, ярого поборника здорового образа жизни и фаната последователей следователей испанской инквизиции, которые весь опыт средневековых пыток обобщили и издали в широкой печати, замаскировав эти изощренные издевательства под названием: «Оздоровительная тренировка по системе Изотон», при виде мною накрытого стола зашевелились на гладко зачесанных назад русых волосах очки.
Я поужинал, потом сидел на балконе, смотрел с 25-го этажа, как внизу шел снег и по дорогое одна за другой проезжали машины. После ужина вспоминалось что-то хорошее и родное из детства, такие же дети офицеров - веселые друзья, как с отцом ездил на рыбалку с ночевкой, как ездили на стрельбище и играли в «Зарницу». Вдруг что-то большое и сильное, которое уже, как мне казалось, во мне умерло, толкнуло меня изнутри, и я с какой-то шальной радостью подумал: «А не пошли бы вы на хрен со своими санкциями. Жрите сами свои каракатицы с помидорами. Мы вам еще и лицо набьем. Ждите».
